По ту сторону экрана — ведущие, софиты, телекамеры, звезды, продюсеры… По эту сторону экрана — дом, учеба, работа, города и деревни, и… мы — 99,9% людей: все, кто не работает на ТВ. Но проникнуть с одной стороны экрана на другую проще, чем это думает большинство. Автор Yoki рассказывает, как она проходила кастинг на популярное реалити-шоу.
Не стану рассказывать о том, как спрятаться в автобусе с надписью «ТВ» или спрыгнуть с парашюта на крышу «Останкино». Эти способы слишком экстремальны, малоэффективны и противозаконны. Самый верный и логичный путь: м. «ВДНХ», троллейбус или «маршрутка» до остановки «Телецентр», дом 12 по улице Академика Королева, главный вход.
В 93-м году телецентр пытались взять штурмом. Не вышло. У тебя шансов не больше. Уговорить милиционера с автоматом пропустить тебя внутрь не удастся. Войти в телецентр можно, лишь имея пропуск. А пропуск можно получить, даже если ты устроишься зрителем массовки и будешь просто хлопать.
Как правило, на съемках ток-шоу всегда требуются статисты, они же — зрители в студии, которые по команде смеются и аплодируют. Достаточно позвонить по телефону в редакцию ток-шоу, и тебе могут назвать время следующей съемки, и предложить приехать.
Если ты пришел в студию статистом — постарайся выбрать место на трибуне, чтобы оказаться в поле зрения ведущего и телекамер. Главный принцип прост, как шпиль Останкинской башни — необходимо понравиться. Тогда, как минимум, тебя пригласят на следующие съемки. А как максимум, можешь стать героем следующей программы.
Ты должен быть обаятелен, фонтанировать оригинальными идеями, иметь необычный внешний вид и… настойчивость. Можно попробовать заглядывать во все редакции подряд и рекомендовать себя в качестве героя программы. Проверенный метод поручика Ржевского: в девяти редакциях тебя пошлют куда подальше, но зато в десятой…
Мой прошлый опыт…
Подруга упомянула, что в телешоу «Окна» идет очередной кастинг актеров, желающих изображать скандалистов под чутким руководством Дмитрия Нагиева. Шанс засветиться в таком прекрасном шоу, подумала я, необходимо использовать. Бабушки в магазинах, может быть, начнут узнавать во мне «Валю, которая убила и съела пятерых мужей», и просить автографы. Неиссякаемый источник оптимизма. Я выцыганила у подруги телефончик….
Все пробы проходили в одной комнате, очень людной и шумной. Оказывается, артистов для шоу целыми автобусами привозят из других городов, потому что местные «незасвеченные» ресурсы почти исчерпаны. Народ наполовину состоял из студентов актерских вузов, остальные «актеры» были самые разные: от дедов, будто только что с коммунистического парада, до юных и хорошо одетых девушек. За два часа, что я провела в ожидании, пока мой «типаж» понадобится кому-нибудь из сценаристов, переобщалась со всеми другими претендентами.
Семейная пара из Питера репетировала сцену, в котором он будет «сумасшедшим мужем, который мечтает купить оленя». А жена его не понимала и устраивала семейные сцены. Четыре девушки и два молодых человека боролись за звание «двух сестер-соперниц и гулящего мужа». Одна из сестер будет женой героя, другая — любовницей и близкой подругой жены. Ребята все уже придумали сами. Дальше всех от меня сидела пожилая дама в ночной рубашке и шляпе, на которой висели бусы. «Сумасшедшая», — пояснили мне «бывалые». — «Тут таких полно».
Приколы волновали, похоже, только меня. Остальные желали подзаработать: пятьдесят долларов за сюжет. Но сниматься можно только раз в полгода, чтобы лицо не запоминалось.
— Девушка, 23 года, красивая! — раздался очередной окрик, так сценаристы искали в комнате нужные им типажи. Листочек со сценарием вручили и мне. Роль оказалась удачной: я играла нормального человека. К тому же в финале из-за меня должны были подраться нынешний и бывший бойфренды, что, разумеется, мне льстило. Я должна была вернуться к бывшему, так как нынешний в ходе шоу выдавал мои интимные секреты. Например, что я не люблю брить ноги и пью водку в одиночестве.
— А у нас с вами не из одного сценария роли? — наконец-то нашел тему для разговора симпатичный молодой человек, давно стрелявший в мою сторону глазами. Оказалось, не из одного. Пока мы разучивали сценарии, он по секрету поведал, что на Первый канал нужны массовки для каких-то сериалов или массовых шоу. «300 рублей за съемочный день, 600 — если дадут проговорить маленькую роль». И записал мне телефончики. И свой не забыл, на всякий пожарный.
Не прошло еще трех часов, как подошел сценарист — оценивать мои актерские способности: я своими словами пересказывала роль, он — читал остальные. Отыграла, как мне показалось, легко и естественно.
Роль любимой женщины и оскорбленной невинности и в жизни играется регулярно. «Твой партнер намного агрессивней. Он тебя забьет», — подумав, сказал сценарист. Видимо, это принятая в «Окнах» официальная вежливая форма отказа, потому что после этого мне посоветовали подождать еще немного: «Роли еще есть».
Я послушно посидела еще с час. Потом нервно ходила по зальчику, пытаясь организовать отток крови из отсиженной попы, смотрела на наступивший за окном вечер и думала, что играть в «Окнах» вовсе не так уж и интересно. Подумала-подумала, и ушла.
У меня есть знакомая знаменитость, которую то и дело зовут на всякие шоу без всяких кастингов. Говорит, забавно. Вот это — понимаю. Так что есть новый план: надо стать звездой.
Станиславскому бы не поверили
Некоторое время назад я служила редактором в телевизионном ток-шоу с подставой. Не в «Окнах», но очень на них похожем. В сюжетах все должно было быть по схеме: А любит Б, но от него залетела С, поэтому Б от обиды кидается к Д, который, в свою очередь, ее регулярно поколачивает, упившись водкой. И думать не смей протащить в сюжет что-то большее. Резолюция начальства «не близко народу», «литература», «кино» — сюжет в корзине. Не успеешь накатать нечто форматное — нечего будет делать на втором этапе. Тогда останешься без премии, а то и без зарплаты.
Я, как редактор, должна была отсматривать претендентов на роли в своих сюжетах и с каждым репетировать. Зачастую даже через четыре дня едва ли не круглосуточного отбора невозможно было «закрыться по людям». Приходилось иметь дело с «людьми с улицы». Главными критериями отбора были вменяемость и адекватность, чего чаще всего и недоставало. Иногда везло, у героя обнаруживались еще и способности, но в основном это была катастрофа.
Тем не менее, работа моя дорога была мне именно репетициями и съемками. Где еще я бы смогла репетировать, «ставить», чувствовать себя наследницей Станиславского. И я относилась к процессу серьезно. Результат никогда не оправдывал затраченных усилий, и это было болезненно. Но в этом раз и навсегда заведенном порядке изменить ничего было нельзя. И я, в конце концов, привыкла. Стала относиться к работе как ко всего-навсего работе. Впрочем, в тот же момент я работу свою и возненавидела. И уволилась почти сразу.
Валентина Маркова
