«Где-то полтора года назад пришли ко мне рабочие от организатора копанок с предложением — давай к нам управляющим. У меня опыт уже был, согласился. У хозяина было три дыры возле Енакиево. Начал я людей набирать. Один паренек подошел прямо в поле, я у него спрашиваю, что умеешь делать. А он говорит: «Я вообще бог лопаты!». До него двое пацанов начали копать, а он позднее их приступил и в итоге все быстрее сделал. Так прозвище Бог лопаты к нему и прилепилось.

Народ всякий прибивался — в забой на 100—120 метров мы старались забойщиков с опытом брать, но им платить лучше надо было. Хозяева пожадней — просто алкашей, которых с шахт повыгоняли, брали. А на поверхности без всякого опыта пашут и реально много просто дурачков работает, с психическими отклонениями. Многие возле копанок прямо живут, чтобы домой не ехать — грязные что черти. На одной копанке у нас 10 человек в смену работало, а смен — три. Зарплату народ от выработки получал — сначала по 100 грн. за тонну каждый забойщик, а потом, как цена на уголь упала, — по 50 грн. Тем, кто уголь поднимал на-гора, — по 10 грн. с тонны платили, а потом вообще по 5 грн. В сутки одна дырка выдавала от 20 до 50 тонн. То есть наш хозяин до 100 тонн в сутки получал. Доход его нетрудно подсчитать: себестоимость такого угля 150—200 грн., а цена до 1000 грн. за тонну, то есть за 26 дней — 2 млн гривен!

Техники безопасности, конечно, там никакой. Где я работал, старались пьяных домой отправлять, а на других копанках и пьяных пускали, они в эти дырки падали, руки-ноги ломали. Их домой отправляли — и все. Ходили слухи и о погибших, но я лично не видел. Мы сначала уголь на ЦОФ отвозили, но потом там директор поменялся, закрыл лавочку — стали на промплощадках продавать. Уголь наш хорошо в печках горел. От милиции тогда не бегали, но был случай, что хозяин приезжал и предупреждал (не знаю, от кого узнавал), что сейчас приедет милиция. Мы за 3—4 часа собирались, складывались, дырки присыпали и уезжали. А потом снова возвращались. Я потом ушел из управляющих — когда хозяин кидать начал. Там такое часто: сначала платят, а потом кидают. Сейчас я вообще отошел от этих дел — ненадежно».

«С одной стороны, это незаконная деятельность, и мы проводим очень жесткие меры по борьбе с такой добычей угля. С другой стороны, копанки расположены в основном в депрессивных районных области — Снежном, Торезе, Шахтерске. Если человек не занят на предприятиях этих городов, он идет на копанки, семью-то кормить нужно. А полное отсутствие рабочих мест вызывает всплеск другой преступности. Несколько месяцев назад мы направили свои предложения в Донецкую облгосадминистрацию.

Во-первых, нужно ужесточить наказание за незаконную добычу угля. И хотя штрафы, предусмотренные ч. 2 ст. 240 УК выросли до 12 тыс. грн., все равно этого недостаточно, это слишком мягкое наказание. В этом году, например, все нарушители были оштрафованы судами на общую сумму 200 тыс. грн. Если бы статьей предусматривался реальный срок наказания, был бы больший эффект. Кроме того, в ст.197-1 УК — «самовольный захват земельного участка» мы предлагаем добавить «в том числе и для ведения работ по добыче полезных ископаемых».